«Это наша заслуга и радость»

Прежде чем узнать о том, на какие темы мы беседовали с Михалычем в теплом доме приюта Кузбасского, загляните на alatau.ucoz.ru. Ну или, наоборот, сначала прочтите интервью, а потом — на сайт. Результат не изменится — Михаил Шевалье, директор Междуреченского филиала Областного центра детско-юношеского туризма и экскурсий», председатель старейшей на Кузбассе детско-юношеской организации «Общество юных краеведов и туристов «Кузбасс», почетный академик международной Академии туризма, член РГО, займет место в вашем сердце!

— С 2005 года по личному поручению Амана Тулеева я обустраиваю систему приютов на Зубьях, методом народной стройки — нашими силами и с привлечением волонтеров. Никаких государственных средств, только спонсоры — представители среднего бизнеса, такие же туристы, как и мы, вложились в это доброе дело. То же самое было и с часовней Св. Луки, покровителя туристов Поднебесных гор, ее тоже строили всем миром. Один человек дал материалы, другой привез рабочих, третий — колокола, отлитые в Златоусте, четвертый сам купил маковку и принес на себе через Томь перед самым ледоходом, пятый написал картины сусальным золотом. Так и должны строиться часовни, приюты — хорошими людьми и для хороших людей.

— Сколько приютов действует сегодня?

— Почти четверть века назад я стоял у истоков строительства первых приютов на Зубьях. И так получилось, что приюты Тайже-Су, Поднебесный, разрушенный Соболиный, Амзас, Алгуй строили мы, но сегодня ими руководит другой человек. Мои приюты: Адмиральский, Мазаевский стан (разрушенный по решению суда, единственный невосстановленный), им Дъяконова, им. Клочихина, им. Гридина, Рубановский и Белокуровский станы, Щербаковский, Всех героев Кузбасса им. Михаила Найдина, Исаковский, Кармановский, им. Москвина, Кузбасский (несколько домиков). Почти все приюты названы именами конкретных людей, зачастую уже погибших — туристов, наших спортивных товарищей, изыскателей. Их дух и совесть мы здесь сохраняем.

— Как вы определяете, где будет стан?

— Я прихожу на какую-то точку, и понимаю сразу: здесь нужно ставить приют. Тот же Белокуровский спас многих людей: шел усталый, попал под лавину, а тут раз — приют прямо на дороге! Все наши приюты не закрываются, туда может зайти любой турист. Строительство приюта обходится в среднем в 100–120 тысяч рублей: дом, дровяник, баня, туалет, необходимое оборудование внутри. Чаще всего туристы, побывавшие на приютах во время походов, предлагают нам потом помощь в строительстве. Еще раз повторю, мы не ходим и не побираемся, не открываем фондов. Народная стройка — это наша заслуга и радость, мы гордимся ее успехами!

— Туристы берегут приюты?

— Знаете, бывает всякое. Вы, наверно, заметили, что в избах нет бортовых журналов, нет газетных публикаций на стенах. Несознательная публика все пускает на растопку, даже Библию не стесняются порвать и сжечь! То же самое бывает и с инвентарем. Только личное присутствие и жесткий контроль позволяют мне и моим соратникам содержать здесь все в порядке. Особенно если учесть, что мы не берем денег с туристов.

— Вообще?

— Вообще! Взрослые могут отблагодарить нас, сделав что-то по хозяйству, помогая нам, об этом я уже упоминал. Дети Кузбасса просто отдыхают бесплатно, как и любые другие дети. Обращаюсь ко всем родителям и педагогам Сибири: если у вас есть дети, которые хотят пойти в спортивный лыжный или пеший поход, доберитесь до станции Лужба, а здесь мы вам все организуем и ни копейки не возьмем. Дадим инструкторов, раскидаем по приютам на вашем пути продукты, спальники и кариматы. За 2013 год мы приняли 4 900 детей, из них 3 400 летом. Мы еще ни разу никому не отказали. Безусловно, дети попадаются сложные, часто из детдомов, но у нас с ними проблем не бывает, им с нами интересно!

— Наверно, поэтому многие считают вас странным: вы имеете такую инфраструктуру и ничего не хотите заработать…

— Не все в этой жизни можно измерить деньгами. То, что делаем мы, надо кому-то делать — объединять усилия для развития детского социального туризма и предпринимать все возможное, чтобы не умер в России лыжный туризм. Сегодня он самый слабый, хотя в СССР был одним из самых развитых. Да, он специфический, зависит от погодно-климатических условий, и поэтому система приютов, на мой взгляд, один из важных шагов к его возрождению. Идти от домика к домику, без холодных ночевок — это поход 1 к.с. При таких условиях женщина несет груза не более 15 % своего веса, мужчина — не более 20 %. Идти комфортно, можно и по сторонам посмотреть, и удовольствие от нагрузки получить, и, самое главное, переночевать в тепле и высушиться. Тогда ты восстановишься к утру и по итогу похода оздоровишься, а не получишь травмы и проблемы со здоровьем. Это не я придумал, так должно быть в идеале, к которому мы и стремимся.

— Зачатки коммерческого туризма уже сюда проникают?

— Если бы я стал тут царь и бог, то я бы уничтожил коммерческий туризм на Зубьях и создал бы здесь империю социального и детского туризма. Сегодня мы уже добились того, что путешествовать по Зубьям могут людям с любым достатком. Маршруты, слеты, фестивали для детей и взрослых, самый большой детский лагерь в Кузбассе на сегодня, — мы все это сделали за каких-то 15 лет. А ведь таких лагерей должны быть десятки, мы пытаемся построить новую систему лагерей взамен разрушенной советской. У нас есть своя группа «чокнутых» в хорошем смысле слова людей, которые готовы этим заниматься. И туристов, готовых нам помогать. Ведь таких, как вы, мало, большинство людей начинают использовать коммерческие структуры как повод качественно напиться и послушать музыку на полной громкости. Для них это отдых на природе – они только так его понимают. Чему я рад, так это тому, что здесь всё-таки нет коммерческого туризма в том объеме, как, например, в Горной Шории. Иначе цены бы взлетели до небес. Они и сейчас в кафе не особо низкие.

— Но наличие небольшого вокзала на станции, согласитесь, было бы неплохо!

— Этот вопрос вы можете задать Рейнгардту Владимиру Гарольдовичу, руководителю КрасРЖД, междуреченцу, моему земляку. Кстати, его отец провел первый поезд от Междуреченска до Бискамжи по ЮжСибу. В честь него мы учредили медаль для железнодорожников Кузбасса — уже 10 человек ее получили! Что касается станции Лужба, она имеет давнюю туристскую историю. Лет 20 назад, работая начальником туристского контрольно-спасательного отряда, я добился, чтобы на этой станции нам отдали помещение под пост и чтобы туристам было, где погреться. Тогда, при СССР, здесь был вокзал — столовая, теплое помещение для отдыха, сейчас там размещается персонал ж/д, и для туристов здание закрыто. Поезда приходят и уходят ночью, и люди ждут их на снегу. Электричка днем, но теплее от этого не становится.

— Междуреченцам добираться до Лужбы проще, чем, например, красноярцам. Но, тем не менее, наши ребята здесь тоже бывают. А вы ведете статистику по взрослым туристам?

— По переправе через Томь, по цифрам с рек Казыр-Суга и Балыксу мы фиксируем порядка 25 тысяч человек в год. Основной поток летом: и гуляющих, и восходителей, и пешников. Но спортивных туристов очень мало. Зимой к нам ездят сноубордисты и горнолыжники, снегоходчики делают серьезные маршруты. Со снегоходами ситуация сложная. С одной стороны, на них можно вовремя доставлять спасательные группы, если за рулем профессионалы. С другой, снегоходчики уничтожили почти всех оленей. Зубья — не заповедная и даже не заказная территория, и охотники сюда приезжают часто. Охраны эффективной нет ни в Кузбассе, ни в Хакасии. Один такой любитель охоты убил 18 оленей и не смог объяснить зачем. И таких людей с каждым годом все больше. Возможно, организация заказника на Зубьях спасла бы положение, но у нас в России, сами понимаете, заказники только на бумаге.

— Как вы думаете, почему людей тянет сюда?

— С каждым годом нетронутых уголков в мире все меньше, и, слава Богу, что наши предки сохранили для нас эту территорию, у которой есть все шансы стать зоной настоящего экологического туризма. Огромный плюс этого туристского района — техногенная пыль сюда не долетает. Здесь воду можно пить сырой, можно топить снег, здесь прозрачный воздух, а местное биоразнообразие многим регионам только снится. Отдых? Пусть и не каждому такой нравится, но любителей трудностей хватает. Чистый снег, чистая вода круглый год. Отсюда чистые помыслы. Все наши города — зона экологического бедствия, поэтому дикая природа и полное отсутствие цивилизации так привлекает людей.

— А нет опасения, что власти региона захотят забрать у вас обустроенную территорию? Такое в нашей стране не редкость.

— Не думаю, что у нас до такого дойдет. Власти мне не мешают, и это не подхалимаж. Все структуры, которые связаны с детским туризмом, относятся к нашим проектам положительно и содействуют во всем. Большая часть земли сегодня законно оформлена нашей организацией. Меня, если честно, больше пугает то, что будет после нас, но пока здоровье позволяет нашей команде присматривать за территорией. Хотелось бы вырастить смену себе достойную, и в этом направлении, как вы видите, работа тоже ведется.

— Что бы вы пожелали нашим читателям?

— Каждый человек хотя бы раз в жизни должен соприкоснуться с его величеством походом. Это мое глубочайшее убеждение. Почему бы не сделать это здесь, на Зубьях? Приезжайте в мае, когда при +30 °С можно идти на лыжах, а вокруг — цветы и колба (черемша). Или в осень золотую, когда изобилие ягод и грибов, еще тепло, но уже изморозь по утрам и прозрачный воздух. В общем, ждем. И хорошей вам дороги!

Беседовала Виктория Рефас

Фото: Борис Химич