Заглядывая по ту сторону греха

Премьера «По ту сторону греха» на самом деле состоялась ещё 29 апреля 2013 года, но для красноярского зрителя это, скорее, плюс, чем минус: движения артистов отточены, образы до конца сформированы, полностью ясна сама концепция произведения. К слову, её Борис Эйфман вынашивал ещё с 90-х годов. Ранее в театрах шла первая версия балета под названием «Карамазовы», работу над которой Эйфман закончил в 1995 году.

C тех пор произведение изменилось не только визуально. В первую очередь автор обновил содержание спектакля, сосредоточившись на психологии главных героев. Основных действующих лиц всего пять: отец семейства Фёдор Павлович Карамазов, его сыновья Дмитрий, Иван и Алексей, а также Грушенька Светлова. Жителей Скотопригоньевска во всех их ипостасях представляет кордебалет. Мир зла разбавляют светлые, нарочито символические образы: например, призрак Софьи Карамазовой – матери Ивана и Алексея – в напоминающих Богородицу одеждах.

Некогда в интервью «Ленте» Борис Эйфман рассказал, что именно символизируют главные герои балета: Алексей – это душа, Иван – ум, а Дмитрий – мечущееся между Богом и дьяволом бренное тело. Три брата образуют единое целое, абсолютную гармонию. В то же время Фёдор Павлович – олицетворение зла, дьявольской силы, которой по-своему противостоит каждый человек.


Александр Паниотов / Культура24

Собственно, Эйфман и попытался вычленить из многогранного романа Достоевского борьбу Бога и дьявола в человеческой душе, сконцентрировав её настолько сильно, насколько можно в выбранной форме искусства. Все жизненные пути героев построены на вечном выборе между добром и злом. Каждый из них либо приближается к правде, либо падает где-то на середине, а то и в начале дороги наверх.

Напряженные диалоги романа облачены в экспрессивные, даже преувеличенные и гротескные движения артистов. Причём у каждого персонажа свой стиль движений: у Фёдора Павловича – до вульгарности лубочный, у Дмитрия – нервный и напряженный, у Ивана – сдержанный и в то же время размашистый, драматичный у Алексея. Дэниел Рубин, исполнитель партии последнего, рассказал, что при создании образов даже вдохновлялись иконописными традициями: «тут много мы берём из икон, их полутонов, и вкладываем себя. Это очень видно, если рассматривать все изображения Иисуса».


Александр Паниотов / Культура24

Изменчиво и противоречиво изображение Грушеньки: если поначалу её движения были откровенными и хищными, то затем танец балерины стал больше походить на метания заблудшей души.


Александр Паниотов / Культура24

Для театра Эйфмана образ героини романа Достоевского стал новым и особенным: «У нас очень мало спектаклей с настоящими «женскими» партиями, где героиня сходит с ума или гибнет», – добавила Любовь Андреева, исполнительница партии Грушеньки.

В качестве музыкального сопровождения Эйфман выбрал и умело скомпилировал классические композиции Мусоргского, Рахманинова, Вагнера. Незнакомый с источниками зритель может даже не заметить, что музыка неоригинальная.

В спектакле, как и в любом постмодернистском произведении, царит эклектика. Классическая музыка разбавляется цыганскими напевами, XIX век идёт в одну ногу с XXI, балетные движения сочетаются с современными пластическими танцами. «В целом, в этом спектакле смесь народно-сценических танцев с модерном», – подчеркнул Дэниел Рубин.

Стоит отметить декорации: умело играя со светом, Эйфман смог показать Скотопригоньевск со всех его сторон от кабака до монастыря. Внизу – тюрьма, наверху – крест. Всё зависит лишь от того, под каким углом смотреть.


eifmanballet.ru

Всё в совокупности очень точно передаёт жуткую и инфернальную, но в то же время оставляющую веру в будущее атмосферу романа Достоевского.

За кулисами «1-Line» удалось задать несколько вопросов артистам балета. Каждый из них признался, что сильно вкладывался в свой образ:

«При каждой подготовке к роли мы очень много времени тратим на погружение в неё. Постановка балета происходит в течение года – естественно, она как-то влияет на меня. Я чувствую иногда, что становлюсь таким же импульсивным, несдержанным. Но здесь очень важно ограничить работу от реальности, жизни, театра. <…> В то же время испытать погружение для артиста – большое счастье. И счастье – прикоснуться к созданию новых произведений: не быть тысячным Зигфридом, тысячным Альбертом, а первым Дмитрием. Ну, или вторым», – признался Олег Габышев, исполнитель партии Дмитрия.

«Когда ты выходишь на сцену, ты уже танцуешь, проживаешь образ. Я по натуре не такая роковая красотка, но именно свет, костюмы, образ помогают», – поведала Любовь Андреева.

«В каких-то движениях приходится себя «разрывать» <…> Я не могу сказать, что самый верующий человек, но стараюсь выразить необходимость во что-то верить: искусство, в будущее, в вечное», – заключил Дэниел Рубин.

Усилия труппы, хореографа и технической команды оценили зрители. Зал Театра оперы и балета встретил артистов овациями и несколько раз вызывал их на поклон.

С театром Бориса Эйфмана наша «Опера» сотрудничает не первый раз, поэтому можно ждать триумфального возвращения.