Весна – традиционный период обострений. На нынешней, видимо, сказывается и то, что 2021 год в Красноярском крае – дважды выборный. В сентябре жителям региона предстоит одновременно выбирать депутатов в федеральную Госдуму и краевое Законодательное Собрание. Мы решили разобрать мартовский «пасьянс» политических сил и противоречий в Красноярском крае вместе с политологом Сергеем Комарицыным.
Сергей Гурьевич, похоже, в марте, наконец-то, закончилась длившаяся почти год острая фаза противостояния губернаторской команды и «Норникеля» с примкнувшими к нему политическими силами?
- Вообще-то разногласия территориального «севера» и административного «центра» – это старая история, они были даже в советские времена. Это связано с ролью «севера» в экономике страны. После развала СССР была даже такая особая организационно-правовая форма – Российское акционерное общество. Если не ошибаюсь, их было всего три: РАО ЕЭС, РАО ГАЗПРОМ и РАО НОРИЛЬСКИЙ НИКЕЛЬ. То есть это крупнейшая в стране корпорация с очень большими возможностями. Еще при Анатолии Филатове (возглавлял Норильский комбинат в 1988–1996 гг.) отношения краевых властей и «Норильского никеля» были очень сложными.
Помню, Егор Гайдар – фактический глава правительства России прилетал напрямую в Норильск, не заезжая в Красноярск, как бы демонстрируя, кто тут в крае главный. А потом, когда Ельцин «подарил» контрольный пакет ОНЭКСИМ-банку через залоговый аукцион, они отказывались перечислять налоги в краевой бюджет, началась настоящая война. Краевая налоговая полиция арестовывала имущество – гостиницу «Север» в центре Красноярска, санаторий «Заполярье» в Сочи и так далее…
Ту войну, кстати, губернатор Валерий Зубов выиграл – он забрал в краевую собственность в счёт долгов по налогам Красноярский завод цветных металлов, входивший в РАО «НН». Это, единственный случай деприватизации в России, причём такого уникального предприятия. При всех последующих губернаторах были попытки вновь приватизировать «Красцветмет», но Зубов так законодательно «застраховал» его, что это практически невозможно.
Тогда в 1997 году вроде наступил мир, хотя «север» вскоре отомстил Зубову – на губернаторских выборах он проиграл во многом из-за «севера». В основных многонаселённых территориях Зубов выиграл – в Красноярске, Ачинске, Железногорске, в Емельяновском районе и т.п., а в Норильске при фантастически высокой явке, нереальной, потом никогда такой не было – там получилось соотношение 85,5% за Лебедя, 11,5% за Зубова, на Таймыре 83% и 11 %. «Норникель» явно «хлопотал» за Лебедя.
Но и при Лебеде конфликт возродился. Тогда ведь Таймыр был самостоятельным субъектом Федерации, с отдельным своим бюджетом и всеми правами. А Норильск, несмотря на то, что находится на территории Таймырского полуострова, входил в состав Красноярского края. И тогда началась эта кампания: всё хватит, натерпелись, надоело, переподчиняем Норильск Долгано-Ненецкому округу и выходим из Красноярского края. В марте 2002 года почти 100% жителей Норильска проголосовали за выход города из состава Красноярского края. Это было довольно жёсткое столкновение, специально приезжал Путин – проездом, правда, он летел в отпуск в Байкальск кататься на лыжах и остановился у нас на четыре часа, «воспитывал» и Лебедя, и губернатора Таймыра Хлопонина, и мэра Норильска Олега Бударгина и всех прочих.
При губернаторах Хлопонине и Кузнецове по понятным причинам противостояния не было. Хотя и там было всё непросто – в конфликте Прохорова и Потанина Хлопонин по существу встал на сторону Прохорова, этим, кстати, объясняетсято, что Интеррос свернул свои проекты в крае, которые довольно успешно реализовывались в начальный период губернаторства Хлопонина. Потом при «разводе» Прохоров как-то умудрился свою долю продать Дерипаске – главному недоброжелателю хозяев «Норникеля», тем самым создав большую головную боль Потанину.
У губернатора Толоконского отношения с олигархами не складывались – с тем же Дерипаской, а Сечин так вообще в упор его не замечал. Поэтому Толоконский как-то тяготел к «Норникелю», искал у них поддержки, да и сейчас, сидя в Новосибирске, критикует Александра Усса, при котором старые противоречия несколько обострились. Прошлогодняя авария на Норильской ТЭЦ-3, её последствия, взаимные обвинения, несомненно, в какой-то степени стали катализатором этого обострения.
Но ведь поначалу, когда Александр Усс стал губернатором, ничего вроде бы не предвещало конфликта. Они с Владимиром Потаниным регулярно встречались на знаковых для края мероприятиях, например, вместе инспектировали реконструкцию аэропорта в Норильске и т.п.
- Более того, на губернаторских выборах в Норильске у Александра Усса были очень хорошие показатели, и надо полагать не без содействия «Норникеля», поскольку там без его участия ничего не происходит. На 2% больше среднекраевых результатов и на 6% выше, чем в Красноярске. А на Таймыре, в Хатангской избирательной комиссии вообще самый высокий результат был – под 83%, нигде больше такого не было, даже на родине Александра Викторовича в Иланском районе было меньше – 74,5% голосов. «Норникель» был генеральным спонсором Универсиады, меморандум подписал и так далее.
Но есть привходящие обстоятельства, в том числе акционерный конфликт в «Норникеле» между Дерипаской и Потаниным. Он проявлялся и раньше, а когда гендиректором компании был Владимир Стржалковский, вообще шла информационная война. Пиарщики РУСАЛа тогда, видимо, не совсем понимая откуда взялся Стржалковский, вспоминали его туристический бизнес в Питере и прочие вещи, никакого отношения к «Норникелю» не имеющие.
Это была старая тёмная история о том, как одна из фирм Стржалковского якобы возила в Финляндию проституток. Тогда какие-то суды проходили в Хельсинки по обвинению в сводничестве. Сейчас уже никто толком не знает, что там было на самом деле – «кто у кого шапку украл», однако история всплыла в информационной войне менеджмента «Норникеля» с одним из крупнейших акционеров компании – РУСАЛом. Но дело в том, что учредителями фирм Стржалковского были Юрий Ковальчук, Владимир Кожин – многолетний управляющий делами Президента, народный артист Михаил Боярский и другие очень близкие к Владимиру Владимировичу Путину люди, да и с самим Путиным Стржалковский служил в Ленинградском управлении КГБ.
Конфликт в «Норникеле» приобрёл тогда весьма интересную конфигурацию в информационном пространстве. В конце концов, Стржалковский всё-таки ушёл с поста гендиректора, получив крупнейший в истории России «золотой парашют» (100 млн долларов). Владимир Потанин взял на себя самого функции гендиректора «Норникеля», публичная война угасла, но конфликт, разумеется, остался.
Для нынешней краевой власти РУСАЛ, естественно, ближе, это очевидно. И это дополнительный фактор для противостояния. Кроме того, есть субъективные обстоятельства – личная неприязнь некоторых людей, занимающихся политическими вопросами в крае и в корпорации.
И в 2020 году все эти факторы сошлись в одной точке?
- Да, множество разновекторных факторов, явлений и событий… Тем не менее, сейчас напряжённость спала, подписано новое 4-стороннее соглашение о развитии Норильска (федерация-край-муниципалитет-Норникель). Это очень важное дело, последний раз такое соглашение подписывали в 2010 году. Более того, сверх обязательства по этому соглашению выделить 81,3 млрд рублей Владимир Потанин обещал дать на развитие Норильского промышленного района дополнительно 150 миллиардов.
Я когда это услышал во время его интервью в Норильске, чуть диктофон не уронил…
- Да, мы же можем сравнивать как работают в Красноярском крае другие корпорации, а они у нас все практически здесь представлены. Вот работает «Роснефть» в Эвенкии (Юрубчено-Тохомское месторождение) и в Туруханском районе (Ванкорское месторождение). Если не ошибаюсь уже где-то 25 млн тонн нефти. Опять же запустили проект «Восток Ойл» на Таймыре. Уже идёт поисковое бурение на скважинах Западно-Иркинского участка. К 2024 году планируют добывать 50 млн тонн в год, к 2030 – уже 100 млн тонн в год, то есть больше половины всей нынешней добычи российской нефти. Налоговые льготы им дали невиданные – на триллионы рублей, освободили от вывозных таможенных пошлин, Госдума одобрила налоговый вычет для Ванкорского кластера. Это вообще очень странно давать льготы сырьевому сектору, льготы надо давать креативной экономике. Ну тем более…
Вот Игарка – где они работают – может там дороги отремонтировали или канализацию? И это не 182-тысячный Норильск и даже не Дудинка с 21 тысячью населения, это сейчас маленький полуразрушенный поселок с 4 тысячами населения. А когда-то Игарка была процветающим городом, в 25 тысяч человек, ещё при Сталине туда на гастроли ездили артисты Большого театра, а потом и Малого театра – после чего народная артиста СССР Вера Пашенная основала Игарский театр, который назвали ее именем. Ростропович туда ездил на гастроли. При Хрущёве Совет Министров СССР принимал генеральный план развития Игарки. Сейчас в Игарке нет ни нормальных дорог, ни соцкультбыта – вообще ничего.
Ванкорское месторождение в 120 километрах, но Игарка «Роснефть» вообще не интересует, хотя там находится аэропорт, построенный для вахтовиков и какие-то офисные здания «Роснефти». Почему бы не подписать такое же четырёхстороннее соглашение по маленькой Игарке, а еще лучше по всему Туруханскому району и Эвенкии? Да и Игорь Иванович Сечин тоже мог бы немного поделиться своими немалыми доходами с жителями «территории присутствия».
А с этим «экологическим ущербом» за аварию на Норильской ТЭЦ вовсе не так радужно. Некоторые радуются: «Здорово! Наказали олигарха!». А наказали не только олигарха, но и край. Раньше эти гигантские средства в 146 миллиардов рублей - это 8 (!!!) годовых бюджетов Норильска - пошли бы в муниципальную казну. А сейчас все эти деньги ушли в федеральный бюджет, поскольку появились интересанты.
На первом этапе «Норникель», на мой взгляд, допустил ошибку: они могли бы в самом начале, когда оспаривали размеры ущерба в суде, заплатить в добровольном порядке ту часть, на которую были согласны. Тогда ещё поправки к Бюджетному Кодексу не вступили в действие, и хоть какие-то деньги остались бы в крае, точнее в Норильске – и это было больше годового бюджета города. Кроме того, выплачивать Норникель будет, судя по всему, из прибыли, то есть и налоги ещё сократятся в краевой бюджет.
Решение по этим 146 млрд было политическим и, наверное, принималось в Кремле. Иначе «Норникель» оспаривал бы решение Красноярского арбитражного суда. Компания не стала подавать апелляцию, значит им объяснили, что не надо этого делать. Куда и кому эти деньги теперь пойдут? Власти говорили, что большая часть из 146 млрд пойдёт на решение экологических проблем Норильска и Таймыра…
Хотя, по сути, должны пойти все! Ведь на самом деле это не наказание, не штраф, как ошибочно говорят многие, а «возмещение ущерба» природе. Сколько ущерба природе Таймыра насчитали в Росприроднадзоре, ровно столько на восстановление именно природы Таймыра и должно пойти. Если же пойдёт меньше, значит и ущерб на самом деле был меньше – ровно такой, сколько денег федерация направит на решение экологических проблем Норильска и Таймыра. Тогда окажется, что просто кому-то «под шумок аварии» захотелось выжать денег с «Норникеля» по максимуму…
- Я видел некоторые расчеты. Не берусь судить об их достоверности, но там из 146 млрд, выплаченных «Норникелем», всего 700 миллионов пойдут на Норильский промышленный район. Так что край и Норильск эти 146 млрд, думаю, не получат, иначе не было смысла менять Бюджетный Кодекс, причём конкретно под эти деньги. Станислав Белковский – не знаю откуда у него эта информация – писал, что эти миллиарды пойдут на начало строительства арктического флота… Если это правда, то речь видимо идет о танкерах ледового класса Arc7 для отгрузки нефти по проекту «Восток Ойл». В интересной стране мы живем…
Недавнее острое и нынешнее скрытое противостояние «севера и юга» скажется на выборах в Госдуму и Заксобрание?
- Тут есть несколько моментов. Во-первых, интересы самой корпорации по кандидатуре в Госдуму. Там всё неясно, Раису Кармазину вряд ли кто в «Норникеле» хочет видеть на этом посту. Раньше она считалась их человеком, но испортила с ними отношения, особенно после аварии. Сейчас они намерены продвигать в одномандатном округе, по которому она избиралась, другого действующего депутата Госдумы, избранного по спискам «Единой России» Алексея Веллера. Он – бывший мэр Мурманска, фигура компромиссная, должен всех устроить: и администрацию президента, и «Норникель», и губернатора.
А почему он должен устроить губернатора?
- Потому что губернатору не нужен в кресле депутата Госдумы от Красноярского края откровенно «человек Норникеля». Веллер всё-таки не совсем «человек Норникеля». Он человек системный, действующий депутат, бывший мэр, за него есть кому поговорить... В то же время без поддержки «Норникеля» никто в этом округе не сможет пройти – физически невозможно даже объехать территорию от Сухобузимского района до Диксона, создать какие-то штабы, развести агитационные материалы, а у «Норникеля» самая густонаселенная часть округа. Впрочем, вопрос по «проходной» кандидатуре в депутаты Госдумы ещё не решён.
А вот с Законодательным Собранием гораздо интереснее. Последние 20 лет оно формируется у нас по негласным квотам финансово-промышленных групп (ФПГ), работающих в Красноярском крае. Есть квота Норникеля, квота РЖД, квота РУСАЛа, квота Росатома, квота СГК… Квоты Роснефти нет, им это неинтересно, потому, что Сечин с Путиным в Москве всё решит, и политический процесс в крае им глубоко безразличен ... Причем, те же «северные» депутаты – их там много – избирались не только по северу края, но и формально от других территорий – от пригородных районов Красноярска, например. Были пакетные договоренности и по руководству Заксобрания: спикер Дмитрий Свиридов («Единая Россия») – это человек от «Норникеля», два вице-спикера: Сергей Попов («Единая Россия») от РУСАЛа и Алексей Кулеш (ЛДПР) от Росатома, хотя в последнем случае это не афишируется.
Эта конфигурация и расклад сил могут быть изменены после сентябрьских выборов. Точного представления, кто из действующих депутатов имеет реальные шансы остаться в краевом парламенте ещё на один срок, пока нет. Как нет ясности и с тем, кто под флагами каких партий пойдёт на эти выборы. Здесь возможны самые неожиданные варианты.
До выборов всё-таки ещё далеко, а вот такой привычный КЭФ уже совсем рядом. Правда, это уже совсем не тот Красноярский экономический форум, на который в прежние годы приезжали президент и премьер-министр с целой свитой вице-премьеров… Что осталось от когда-то брендовой дискуссионной площадки, на которой подписывали стратегические соглашения в настоящем и вели интересные дискуссии о будущем?
- Как и все проекты бывшего губернатора Александра Хлопонина, на старте КЭФ был очень хорошим и перспективным начинанием. Форум был важным общероссийским событием, на него приезжал Владимир Путин, Дмитрий Медведев в 2008-м году именно на КЭФе выступил со своей президентской программой. Но потом допустили ошибку, нужна была специализация, и она была возможна. Зачем было пытаться дублировать Питерский, то есть «путинский» форум? Ведь была тема, которую можно и нужно было взять как основополагающую – это восточный вектор развития страны.
В 2014 году это пытались сделать. Именно тогда на КЭФе активно зазвучала тема «восточного вектора».
- На предыдущем форуме в 2013 году об этом объявили, о том, что следующий форум будет «восточным». В реальности этого не произошло. Была куцая какая-то программа, никто из серьезных людей не приехал. А ведь это было еще до украинских событий, до Крыма, Донбасса, до санкций. Но ничего не получилось. Не хватило, на мой взгляд, мозгов и, возможно, лоббистских возможностей. Это был последний КЭФ, о котором мы могли говорить «крупнейшее событие за Уралом». Инициативу перехватил Владивосток. Они, несмотря на неблагоприятные условия, сразу задали серьезный международный формат. В 2015 году на их первый форум приехали руководители самых крупных корпораций и банков стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Потом во Владивосток стали приезжать президенты, премьер-министры Японии, Индии, Монголии, Южной Кореи, Китая, конечно, включая и премьера Госсовета и самого Си Цзиньпина, десятки министров разных стран, крупнейшие предприниматели мира. Естественно, каждый раз на Восточный форум приезжал Путин, и, соответственно, все наши олигархи и разные начальники. И уже в 2015 году стало понятно, что КЭФ не только упустил навсегда «восточный вектор», но и то, что он стал вообще не нужен правительству России.
У нас были шансы стать именно таким Форумом, каким стал сейчас Владивостокский – это дало бы и хороший импульс развитию города, но мы ими не воспользовались. Мне кажется, что дело даже не в возможностях лоббизма или политической воле Путина, а в отсутствии идей в окружении позднего Хлопонина и тем более губернатора Кузнецова – там вообще были бесцельно прожитые годы, как и при Толоконском.
Скудоумие власти – главная причина похорон Красноярского форума. С ним в любом случае надо было что-то делать – какую-то специализацию, экологическую, энергетическую или ещё какую… Но наш форум должен был иметь стержень и отличаться от всех остальных. Однако этого не сделали, и в итоге Красноярский экономический форум стал гирей для «федералов». В правительстве РФ сказали, что КЭФ им не нужен, если край хочет, пусть занимается этим форумом … А это уже совсем другой формат.
И всё же, безусловно, КЭФ необходимо сохранять, пусть он и перестал быть федеральным мероприятием. И смысл даже не в ритуальном подписании каких-либо соглашений, которые на самом деле можно подписать до КЭФ, после КЭФа или вообще без КЭФа. Смысл в самой этой переговорной площадке, на которой можно решать разные вопросы. В том числе и противоречия между разными корпорациями, действующими в Красноярском края и в Сибири в целом. А реальная дискуссионная площадка – это было бы вообще хорошо. Если бы к нам действительно за этим приезжали. Такие мероприятия нужны краю и городу, дело даже не в престиже – хотя это важно, а в полезности. И уровень его надо пытаться все равно поднимать.
Но опять же для этого нужны идеи. Мы же все время берем общие темы. В этом году, например, основная - «Экономика и пандемия». В нашем формате это будет дежурно и малопродуктивно. Как и другие – про Арктику, инвестиции в будущее, цифровизацию.
Давосский форум 50 лет назад придумал молодой тогда профессор Клаус Шваб, он и сейчас президент этого форума, хотя это совершенно уже другое мероприятие. Шваб предложил такую схему: интеллектуалы формируют повестку и предлагают менеджерам крупных компаний и политикам обсуждать её. Именно это было интересно – в оригинальности постановки вопросов, отходе от традиционных форм. Поэтому Давос стал точкой притяжения, и неважно, что потом форум переродился в саммит мировых элит – да и произошло это как раз потому, что очень престижно стало участвовать в нем. А первоначально была идея.
Чиновники не способны производить идеи, это давно доказано. Поэтому надо вообще перевернуть программный подход к организации КЭФа. Да и по форме тоже. Форма содержательна, надо перестать бездумно копировать другие мероприятия, говоря, что так сейчас принято. Пускай принято, а вы придумайте что-то другое.
Беседовал Андрей Кузнецов.
Подготовил интервью Илья Жуков.
Первые новости
Реклама от YouDo
